А это флэшмоб, короче.

Правила: "Я даю вам, три темы, а вы пишете у себя три коротких рассказа на эти темы. В свою очередь, вы участвуя во флэшмобе можете давать темы, тем, кто вас об этом попросит в комментариях."

Сразу скажу, что мне тоже можно давать темы, желательно - не банальные.

От Тень Черного Зверя я получила 3 темы:

1. Марш боевых аксолотлей.
2. Ворона в цветных перьях.
3. Мальчик...девочка...главное- личность!

Получив задание, пошла читать кто такие аксолотли, в результате – придумала новый мир. Собственно, все три зарисовки – они по этому миру.

Немного о нёмМир - это классическая бетанская «Империя Зла» в антураже антиутопии – то есть «квадратно и покрашено», а кто не с нами, тот против нас.
Раса называется амбистомы (да, я тупо спиздила название у земноводных).
Амбистом или амбистома – особь, достигшая половой зрелости. Детёныши амбистом зовутся личинками и сильно отличаются. Если взросл_ая амбистом_а выглядит совершенно человекоподобно за исключением некоторых мелких деталей, то у личинок гораздо больше черт земноводного. Они покрыты серо-зелёной чешуёй, имеют хвост, клоаку, безволосы. Личинки воспитываются в террариумах (помесь детского дома, ну и, собственно, террариума), юные амбистомы – в интернатах. В семьях – крайне редко. Амбистомы яйцекладущи. Могут регенерировать конечности и внутренние органы. Хладнокровны во всех смыслах. Идеальный сферический в вакууме амбистом – Макс ВФЭЛ или ЛФЭВ, остальные стремятся к этому идеалу. Идеальная сферическая в вакууме амбистома – что-то вроде Робеспьерки ЛЭФВ или ЛФЭВ.
Аксолотли – особая разновидность амбистом. Учёные не могут понять что это – мутация, генетическая болезнь, ещё какая-то херня. (Эволюция, на самом деле). Они рождаются сразу сформированными не как личинка, а как амбистом_а, и у них есть ряд физиологических и психологических особенностей:
1. Сложно определить возраст: они до конца дней своих выглядят как подростки, их тела практически не изнашиваются достаточно долго, а потом они резко стареют за неделю-две и умирают. Все возрастные процессы происходят разом.
2. Андрогинны и агендерны. Не понимают, как способность откладывать\оплодотворять яйца может влиять на что-то ещё. Определить их пол не проще, чем возраст. Пол потенциального партнёра их тоже не волнует, они видят только личность.
3. Категорически не могут в «квадратно и покрашено», даже если честно стараются. Даже идти в ногу не могут. Слишком выделяются из любой, самой разношёрстной толпы.
4. В большинстве своём они иррационалы и\или интуиты и\или этики и\или с неценностной БЛ, «нормальные» амбистомы- наоборот.
Логично, что эти существа система труба шатал одним своим существованием, поэтому они являются изгоями, считаются неблагонадёжными и всячески дискриминируются, хотя официально имеют почти все права. Их боятся и приписывают им всякие сверхъестественные способности. Слово «аксолотль» у приличных амбистом считается ругательством.
У двух аксолотлей родится аксолотль. У аксолотля и амбистомы – чаще аксолотль, но может и амбистома. У двух амбистом – чаще амбистома, но может и аксолотль.
Аксолотли воспитываются в семьях. Учатся в школе для аксолотлей.

А теперь - собственно зарисовки по темам.

Марш боевых аксолотлей.Казнить Динку должны были утром. Показательные казни среди бела дня устраивали лишь для закоренелых уголовников, коих пожалеть может разве что родная матушка. Политических не выводили на площадь, их расстреливали на Полигоне перед рассветом, словно надеясь, что тьма укроет от мира это преступление. Не так поступают, искренне веря, что делают правое дело. Но дело Правительства не было правым.
Их – было.
Они шли по улицам города беззвучным маршем, вперив в черноту ночи немигающие взгляды пустых жёлтых глаз, и вгоняя в дрожь тех несчастных, что, по нужде или прихоти нарушив комендантский час, попадались им навстречу. Толпа, поначалу небольшая, всё росла: то и дело из переулков и подворотен ручейками вливались в общий поток новые аксолотли. Они ступали бесшумно, и Город ещё не слыхал столь зловещей тишины.

Сержант Тобиас был уже немолод, ему оставалось два года до пенсии, и он просто хотел дожить их относительно спокойно. В мыслях своих он уже растил цветочки на даче и грел на солнце внушительное пузо. Впрочем, он и в лучшие свои годы не был героем. Тобиас честно выполнял свою работу за тридцать долларов в месяц, которая заключалась в том, чтобы подчиняться приказам старших по званию и не думать.
Он мирно дремал на посту, когда мир вокруг него словно погас. Потускнели цвета, пропали звуки, а может, всё просто отошло на второй план, когда появились они. Он никогда ещё не видел так много аксолотлей вместе. Не то дети, не то взрослые; не то девочки, не то мальчики – непонятные, странные, изгои. Они шли на него под предводительством невысокого, бледного и измученного с виду создания – вразнобой, как попало: аксолотли не способны ходить в строю - и это было самое жуткое зрелище в его жизни.
- Мы за Динкой, - прошелестел предводитель слабым голосом, в котором звучала железная решимость. – Мы пришли за моей сестрой.
И Тобиас молча распахнул перед ними ворота.

Ворона в цветных перьях.Радужные перья сыпались с потолка, танцуя в воздухе плавный пайа-аллотт*, ложась ему на плечи и застревая в волосах. Это было, должно быть, завораживающе красиво, но глаза Лина застилали слёзы, а остальные и вовсе не умели видеть красоту. Они смеялись над ним и кричали: «Ворона в разноцветных перьях! Ворона в разноцветных перьях!», а он изо всех сил сдерживался, чтобы позорно не разреветься. Он, верно, и в правду напоминал её теперь. Хотя для них он всегда был ею, даже, когда они были личинками.
Не то, впрочем, чтобы они далеко ушли от личинок сейчас. Их тела и лица очистились от чешуек и хвосты, разумеется, давно отпали (Лин своего жалел – и чего они отпадают? Плохо разве хвостатым быть?), но возраста военной и репродуктивной обязанности они ещё не достигли. Из террариума их перевели в интернат, что не сделало судьбу Лина ни на чуточку проще. Напротив, взрослея, его одновыводки изобретали всё более изощрённые издевательства.
- Ворона в разноцветных перьях! Ворона в разноцветных перьях! – продолжали веселиться юные амбистомы. – Аксолотль!
Выводок притих. Самые робкие замотали головами – не идёт ли Господин Учитель, не услышал ли? А выкрикнувший это Райо даже побледнел, видимо, сам испугался. Но ничего страшного не произошло, и постепенно, ребята осмелели.
- Аксолотль, аксолотль, - зашептали они. А Райо подошёл вплотную к Лиину, ткнул пальцем ему в грудь и, нагло ухмыляясь, заявил:
- Теперь мы будем звать тебя Линка!**
Все расхохотались. «Линка! Линка!» - подхватили они. Ууу, дурные! Своего ума нет, всё за Райо повторяют. Пусть он ворона, а они тогда – попугаи!
- Да пошли вы в клоаку! – крикнул Лин, оттолкнув Райо. – Строевым шагом и с песней! А я и видеть вас больше не желаю!
Он вскочил на подоконник и распахнул окно. «Второй этаж, ерунда, - подумал он и прыгнул. – Вороны не боятся полёта!»
Одновыводки за его спиной что-то кричали, но Лин больше их не слушал. Он бежал по улицам Города, и впервые в жизни чувствовал себя свободным.

*медленный бальный танец, по элементам похожий на танго, а по ритму – на вальс.
**Окончание «ка» - «странный, не от мира сего» характерно для имён, которые дают аксолотлям, особенно – родившимся в семьях амбистом.

Мальчик...девочка...главное- личность!Лин впервые шёл по улице совсем один - не в строю одновыводков и без воспитателей. Взрослые амбистомы смотрели на него подозрительно, но не останавливали. Хоть он и был единственным подростком, свободно шагающим по Городу, никому и в голову не могло прийти, что он сбежал из интерната. Из интерната не сбегают – это правило. Амбистомы плохо умеют нарушать правила, только он вот не совсем удачным вышел.
Он бы и не стал сбегать, если бы его не дразнили. Увы, он отличался от других личинок с самого детства. Слишком любознательный, эмоциональный и спонтанный, среди одновыводков он и правда смотрелся аксолотлем, несмотря на чешуйчатую шкурку и хвост. Ну а теперь, поди, и вовсе не отличишь.
Вот только как ему жить-то теперь совсем одному? Он ведь с голоду умрёт! И спать-то ему негде, и тёплая форма в комнате осталась… Внезапно Лину стало очень страшно. Он зажмурился и снова захлюпал носом. Вот ведь плакса! И правильно его дразнят!
- А ты чего ревёшь? Ты не реви!
Кто-то дёрнул Лина за рукав. Он открыл глаза и увидел перед собой… он бы сказал – личинку, но выглядела она совсем как взрослый амбистом, только очень маленький. Одето существо было в штаны и рубаху, но его волосы достигали поясницы, а потому определить его пол не представлялось возможным.
- Ты аксолотль? – вырвалось у Лина. Детёныш кивнул.
- Меня Дашка зовут, - представился он. – А тебя?
- Линка, - с горькой иронией отозвался Лин. Впрочем, малыш иронию, конечно, не понял. – А ты мальчик или девочка?
- Не знаю, - отозвался (или отозвалась) Дашка. - Какая разница?
Лин округлил глаза. Как же это можно — такого не знать!
- Но ведь девочки и мальчики очень разные во всём — по характеру, по увлечениям... Их даже воспитывают отдельно! - воскликнул он.
- Впервые слышу, - заявил(а) Дашка. - Сейчас брата спрошу. Стефка, поди сюда!
Из дома, у крыльца которого они разговаривали, вышел аксолотль постарше. Одет он был в широкие жёлто-рыжие штаны, больше похожие на юбку и белую майку странного покроя, а его светлые волосы вились ниже лопаток. Лин бы ни за что не признал в нём парня, но Дашка назвал(а) братом...
- Стефка, а я девочка или мальчик? - спросил(а) Дашка. Стефка почесал в затылке.
- Девочка... вроде, - неуверенно ответил он. - Лёшка тоже, вы ведь из одного яйца. А зачем тебе это? Тебе ведь до размножения далеко.
- Ему интересно! - Дашка ткнула пальцем в Лина. Стефка перевёл на него взгляд. Ну и глаза у них, всё же — жёлтые, пустые — красиво, а жуть! - Говорит, будто разница есть...
- А, - Стефка скорчил презрительную физиономию и постучал пальцем по своей голове. - Вот тут вся ваша разница. Мальчик, девочка... Главное — личность!
- Вот здорово! - восхитился Лин. - То есть, вы не считаете, что если мальчик слишком эмоциональный и не любит драться, то он неправильный?
Дашка и Стефка синхронно помотали головами. Ох, до чего же здорово-то, правда!
- А я из интерната сбежал, - зачем-то сказал он. - Меня дразнили за это. Нипочём назад не вернусь! Достала эта их правильность! Пусть и помру от голода, и то лучше!
- Помирать не надо, - Стефка распахнул дверь. - Проходи. Покормим, познакомимся, а там видно будет, что с тобой делать. Приютит кто-нибудь, раз так вышло. Как тебя зовут?
- Лин... - Лин запнулся, но добавил, - ...ка. Линка! Но почему... то есть... вы... Я ведь вам чужой!
- Мы не любим, когда кого-то обижают просто за то, какой он есть, - как-то по-особенному серьёзно и грустно отозвался Стефка. Пигалица-Дашка понимающе кивнула. - Даже если это амбистом. Ну, проходи, не дрейфь. Прорвёмся!
И Лин понял, что совсем ничего не знает об аксолотлях. И — что очень хочет узнать.